Инне Минахановой из Ирпеня всего 33 года. Однако она уже могла бы многое рассказать своим сверстникам, считающим, что им не очень повезло в жизни. Жена ветерана АТО/ООС, отвоевавшего на Донбассе в 2015-2016 годах и вернувшегося в армию уже контрактником в 2018-м, она ждала любимого, воспитывая двух сыновей и вынашивая под сердцем третьего. За месяц до рождения малыша мужа Инны комиссовали из-за подорванного на фронте здоровья – и Сергей Минаханов вернулся домой инвалидом 2 группы. Супругов с тремя детьми приютила мама Инны. И можно только представить, с каким «комфортом» могут расположиться в квартире площадью 27 кв. м трое взрослых и трое детей.
Впрочем, как оказалось, теснота – далеко не самая большая проблема, ожидавшая семью Минахановых. В сентябре этого года у Инны обнаружили злокачественные образования в щитовидной железе. Поэтому перед ней стоит задача номер один: выжить ради детей.
Видео дня
Видео дня«Встречался с членами Совета ветеранов АТО. Сообщил парням, что уже на ближайшую сессию горсовета вынесем решение о выделении 24 нашим воинам земельных участков в селе Михайловка-Рубежовка… На этом мы останавливаться не собираемся и в дальнейшем будем постепенно решать вопросы обеспечения жильем или землей людей, которые защищали мирное небо над нами. На сегодняшний день в Ирпене участникам АТО и семьям погибших уже выдано 270 земельных участков и 52 квартиры – и это больше всего в Украине!» – написал на своей страничке в Facebook 31 августа этого года мэр Ирпеня Александр Маркушин.
К сожалению, ни среди счастливчиков, которые уже смогли реализовать свое право на получение земельных участков, ни среди дождавшихся улучшения жилищных условий вы не найдете имени Сергея Минаханова. Хотя под определение «защитник Украины», о благодарности которым так часто говорит глава Ирпенского горсовета, Сергей более чем подходит. Мужчина отслужил год по мобилизации в начале войны. А в 2018-м, тайком от жены Инны, подписал контракт и снова уехал на Донбасс, уже в составе одной из бригад морской пехоты.
«Тогда как раз было обострение на фронте. Сергей поехал навестить маму в Винницкую область – и там подписал контракт на три года. Меня же, вернувшись домой, просто поставил перед фактом. Сказал: «Я должен ехать, понимаешь? Должен защитить тебя и детей», – вспоминает Инна.
Сергей собирался воевать до победы. Впрочем, судьба распорядилась по-другому. Проблемы со здоровьем поставили крест и на службе, и на планах на жизнь, которые мужчина строил для себя и своей немаленькой семьи: Сергей и Инна воспитывают троих парней – 17-летнего Александра, 8-летнего Дениса и маленького Милана, которому еще нет и 2 годиков.
«Когда Сергею дали 2 группу инвалидности, он, сильный мужчина, немало прошедший и повидавший, плакал. На колени падал перед врачами, чтобы разрешили служить дальше. Рвался назад, к ребятам… Он считал, что его проблемы – это не оторванная рука или нога. Не хотел верить, что это что-то серьезное. И очень тяжело переживал, что теперь для него продолжение службы невозможно. Вы себе представить не можете, какой это был удар… Сергей все еще постоянно смотрит новости, нервничает, как там побратимы. Ему больно, что о них забыли, что здесь немногие вспоминают, благодаря кому у нас не взрываются снаряды», – рассказывает Инна.
Не меньшим ударом по мужскому самолюбию стало то, что бывший защитник здесь, в мирной жизни, оказался никому не нужным. Потенциальные работодатели, узнав, что у Сергея есть группа, отказывали ему в трудоустройстве, считая, что обеспечение гарантированных ему государством льгот будет стоить им слишком дорого.
Распрощаться Минахановым пришлось и с мечтой накопить деньги и приобрести собственное жилье. Чтобы хоть как-то свести концы с концами, на работу пришлось выйти Инне. Младшего сына, тогда еще совсем малыша, она оставила на мужа.
Где-то в тот период Инна, несмотря на нежелание Сергея, впервые пошла в городской совет Ирпеня – в надежде, что местные чиновники обратят внимание на тяжелую ситуацию, в которой оказалась семья защитника Украины, и хотя бы попытаются помочь решить проблему с жильем.
Сергей Минаханов с 2018 года стоит в очереди на улучшение жилищных условий. И семья защитника, получившего инвалидность, защищая Украину, в таком улучшении крайне нуждается: при утвержденных в Жилищном кодексе Украины нормах (13,65 кв. м общей площади и минимум 9 кв м жилой площади на одного человека) на каждого члена семьи Минахановых приходится по 4,5 кв. м общей площади и по 2 кв. м – жилой.
Но городские власти Ирпеня не нашли возможности ни выделить квартиру многодетной семье защитника, ни хотя бы предоставить ей временное помещение для проживания.
«Я ходила и к заместителям, и к мэру города. Объясняла ситуацию, просила, говорила, что мой муж воевал… От господина Маркушина в ответ услышала: «Я его туда не посылал». Тогда я случайно нашла свободный земельный участок в нашей Ирпенской ОТГ – и мы подали заявление на выделение нам 10 соток. Надежда была на то, что сможем этот участок продать и приобрести какой-то небольшой домик где-то в селе. На земельной комиссии выделение Сергею этого земельного участка согласовали. А через пару недель в горсовете вдруг нашли рядом какой-то «целебный источник», из-за которого они не могут дать нам землю. Отказали устно. Никаких официальных письменных подтверждений о существовании этого источника или причинах отказа нам в выделении участка я так и не видела… Потом я заболела, и мне было уже не до этого. Хотя недавно мне рассказывали, что вроде бы на том участке, который мы просили нам выделить, уже установлено ограждение. Сама не видела, утверждать не буду. Но не удивлюсь, если эту землю уже кому-то отдали», – рассказывает Инна.
Она говорит: чуть ли не каждый раз, когда приходила в мэрию, слышала от должностных лиц одно: мы о вашей ситуации помним и хотим помочь. Однако пока мэр в соцсетях хвастается выделением земли ветеранам АТО, семья Минахановых продолжает получать только обещания.
Сергей Минаханов в квартирной очереди по Киевской области – в третьей сотне. Учитывая, что, по словам его жены, в прошлом году в Ирпене жилье по этой очереди получило два человека, а в 2021 году среди атошников, для которых было приобретено жилье за государственный счет, ирпенцев вообще не оказалось – ждать семье придется еще очень и очень долго.
Впрочем, сейчас перед Минахановыми встало новое испытание: в конце сентября у Инны обнаружили рак щитовидной железы.
Узнали они о страшном диагнозе случайно. Как рассказывает Инна, после рождения третьего ребенка она серьезно набрала вес. Но больше всего донимала одышка при малейших физических усилиях и постоянно отекшие ноги. Чтобы решить проблему, женщина обратилась в больницу. Добросовестно каждые три месяца проходила обследование и делала УЗИ щитовидной железы. Выполняла рекомендации врачей, которые настаивали, что у Инны проблемы с сердцем. Однако время шло, прописанные врачами таблетки не помогали. Поэтому она и согласилась на предложение подруги показаться эндокринологу в государственном институте.
«Я туда пришла 9 сентября. Врач сразу предложил сделать УЗИ щитовидки. Я еще отказывалась, говорила, что мне его делали месяц назад, что у меня есть заключение, что там все хорошо… Но он настаивал – и я согласилась. Врач смазал мне шею гелем и, приложив аппарат, вдруг говорит: знаете, а у вас проблемы… Есть подозрение на онкозаболевание», – вспоминает Инна.
Ей провели биопсию. Через неделю подозрения врача подтвердились: у Инны в щитовидке обнаружили две опухоли: одна около сантиметра, другая – почти 3 см в диаметре. Окончательный диагноз – папиллярная карценома. И показания к экстренной госпитализации.
«Я вышла из кабинета, плакала. Ехала в маршрутке, плакала. У меня этот диагноз не укладывался в голове. Пока я рыдала и жалела себя дома, Сергей собирал мне вещи в больницу. И оформил на себя кредит в банке, потому что суммы, которую мне озвучили на сопутствующие расходы, у нас просто не было. Мне было до боли стыдно просить о помощи. Но, как мне сказала одна моя подруга, что лучше сгорать со стыда, но жить, чем умереть из-за того, что нет денег на лечение… Я безгранично благодарна нашим родственникам, друзьям, кумовьям… Узнав о моей беде, они начали приносить и пересылать деньги. Помогали также некоторые наши ирпенские депутаты. И через несколько дней меня таки прооперировали», – рассказывает Инна.
На операционном столе Инна провела более 5 часов. Ведь перед хирургом стояла непростая задача – не только удалить образования, но и сохранить женщине возможность говорить: щитовидка у Инны с рождения неправильной формы – она срослась с голосовыми связками. Потому оперировать ее готов был далеко не каждый врач.
Далее, согласно выбранной врачами схеме лечения, Инну ожидал курс высокодозной радиойодной терапии. По протоколу перед проведением такой процедуры Инна прекратила употреблять тироксин – гормон, продуцируемый щитовидной железой. Как объясняли женщине медики, это нужно было для того, чтобы «голодная» щитовидка впитала как можно больше радиоактивного йода и радиация убила бы злокачественные клетки, которые еще оставались в этой железе после операции.
Но когда Инна проходила уже последние обследования перед началом лечения радиацией, ее ждал новый удар: в нескольких ее лимфоузлах были обнаружены раковые метастазы.
«Обычно у людей с таким же диагнозом удаляют по 2-3 лимфоузла. У меня удалили 14. Два из них были полностью деформированы, еще три – на начальной стадии деформации. Чтобы покрыть все расходы, связанные с операцией, снова пришлось залезать в долги. На этот раз кредит на себя оформила моя мама-пенсионерка. Снова помогали друзья и знакомые. Была еще одна проблема: из-за того, что я находилась в состоянии гипотиреоза, потому что не принимала гормон, анестезиологи в течение нескольких дней не давали согласия на операцию: боялись, что я не перенесу наркоз. Но, в конце концов, врач решил рискнуть. И хотя отходила я потом еще труднее, чем после первого раза, я безгранично ему благодарна за этот риск И за то, что он вовремя обнаружил метастазы Ведь после курса радиойода на протяжении нескольких месяцев меня не взялся бы оперировать ни один хирург: мои внутренние органы просто облучали бы врача… А учитывая, что эти метастазы возникли у меня меньше чем через месяц после первой операции, то подозреваю, что у меня не было времени столько ждать», – рассказывает Инна.
Кроме папиллярной карценомы, при исследовании удаленных в ходе второй операции лимфоузлов обнаружились еще и другие виды рака.
Инна говорит: уже сейчас, прочитав кучу публикаций и поговорив с десятками людей, проходивших испытание вроде того, какое сейчас проходит она, успокаивает себя тем, что рак щитовидки считается не таким опасным, как другие онкозаболевания.
Однако признается: вначале, когда только узнала о болезни, была в отчаянии. Примириться с ситуацией, взять себя в руки и начать бороться с недугом ей удалось не сразу.
«Доходило до того, что я говорила старшему сыну: «Саша, если я умру, ты не бросай младших братиков, заботься о них». Все изменилось после первой операции. Я приходила в себя после наркоза. А рядом со мной в палате был больной маленький ребёнок с мамой… И этому ребенку было так больно, он так надрывно плакал, что из меня словно душу кто-то вынимал: как этой бедной маме было тяжело, я вообще не представляю. Помню, я лежала и молилась мысленно, чтобы этому малышу стало легче, чтобы подействовало снотворное… А дальше подумала: даже этот ребенок, несмотря ни на что, продолжает вместе с мамой бороться за жизнь… А я же взрослая женщина! Я обязана найти силы, чтобы улыбаться своим детям, чтобы жить, потому что есть ради кого. Убеждаю себя: я непременно поправлюсь – и никак иначе», – говорит Инна.
Объяснить детям, что происходит, оказалось тяжелее всего. О том, что мама болеет, они узнали случайно: в однокомнатной квартире, где живет шесть человек, сложно сохранить что-то в тайне. С тех пор средний сын Денис, по словам Инны, часто ночью просыпается в слезах и спрашивает: мамочка, ты ведь не умрешь? Старший, студент-первокурсник, держит все в себе. «Я вижу, что он отдалился. Пытаюсь с ним поговорить – он уходит от разговоров. Только спрашивает: что врач сказал? Психологически сейчас очень тяжело. Но верю: мы справимся. У нас еще не самая плохая ситуация», – уверяет Минаханова.
Что ждет Инну впереди, она еще не знает. Ей в любом случае придется проходить курс радиойодотерапии, а в нашем государстве это «удовольствие» платное. Значительную часть анализов, которые Инна должна сдавать, делают только в частных медучреждениях. Да и о том, в какие суммы порой обходится украинцам «бесплатная медицина» в государственных больницах, никому, кто хоть раз обращался за медицинской помощью, рассказывать не надо.
Инне пожизненно придется пить гормоны. Она только начинает лечить сердце, поджелудочную, почки и другие органы, по которым сильно ударили интенсивное лечение и два общих наркоза за месяц. Как отреагирует организм на радиацию, даст ли лечение ожидаемый эффект и не придется ли ей снова ложиться на операционный стол, спрогнозировать тоже пока никто не берется.
И все это требует денег. Для загнанной в кредиты семьи, живущей на пенсию Сергея по инвалидности, стипендию старшего сына и копеечные выплаты для многодетной семьи, – неподъемных денег. Сейчас Минахановы не могут рассчитывать даже на небольшую зарплату, которую Инна раньше приносила домой. Выплаты за больничный, который уже растянулся более чем на 80 дней, она пока ждет.
Но Инна точно знает: будет бороться до конца, потому что ей есть ради кого жить.
И будет благодарна за любую помощь.
Поддержать семью, ныне оказавшуюся в действительно сложной жизненной ситуации, можно по реквизитам:
4149 4991 4796 2912 (Приватбанк)– Минаханова Инна
